Выпуск октябрь 2025 , Банковское дело
Рынок цифровых финансовых активов в России отметил пятилетие, если вести отсчет со всту-пления в силу Федерального закона от 31.07.2020 № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», или чуть больше, если моментом появления считать включение понятия цифровых прав в Гражданский кодекс Российской Федерации. За этот срок и для многих участников рынка, и для законодателей и регуляторов стало очевидно, что эта, казалось бы, очень перспективная сфера деятельности, открывающая новые возможности для бизнеса, основанная на новых тех-нологиях, испытывает «кризис жанра». И вопрос уже не в тактике регулирования, а в будущем векторе развития этой сферы деятельности.
Вообще, одним из феноменов, сопровождающих цифровизацию экономики, стало появление в законодательстве новых «цифровых» объектов (цифровые права (цифровые финансовые активы, утилитарные цифровые права), цифровые валюты (цифровой рубль), криптовалюты), а также субъектов, призванных организовать их существование и оборот (информационные системы, в которых осуществляется выпуск цифровых финансовых активов, инвестиционные платформы) или только оборот финансовых инструментов (финансовые платформы). Вот только вопрос о том, что такое цифровой объект и чем он отличается от классических сходных по экономическому содержанию объектов, остается открытым до сих пор.
НЕМНОГО ТЕОРИИ
Теоретический, казалось бы, вопрос о квалификации в качестве объектов гражданского права каких‑либо сущностей, не имеющих материального носителя, либо таких, материальный носитель которых сам по себе не обладает ценностью, составляющей содержание такого объекта, как ни странно, носит практический характер. Именно ответ на этот вопрос определяет принципы их оборота, осуществления и прекращения прав их обладателей. Вопрос далеко не новый. Еще в римском праве такого рода объекты именовались бестелесными имуществами. Даже классические документарные ценные бумаги относятся к этому же виду объектов, потому что ценностью обладает то право, которое удостоверено ценной бумагой, а не собственно бумага. Усложнение информационных технологий, по сути, не добавляет к этому вопросу ничего принципиально значимого, поскольку дело не в том, какой сложности и инновационности способ фиксации будет установлен законодателем для какого‑либо объекта права, а в том, меняет ли признанная законодателем форма фиксации права его содержание и природу. Иными словами, следуя известному философскому принципу «бритва Оккама», не следует множить сущее без крайней необходимости.
Исторически признание, например, документарных ценных бумаг самостоятельным объектом гражданского права и объектом права собственности стало необходимой юридической фикцией, отражающей двойственность их природы (права, удостоверенные ценной бумагой, и права на саму ценную бумагу как самостоятельный объект гражданского права). Упаковка права в определенный строго формальный с конкретным набором реквизитов материальный носитель — ценную бумагу позволила изменить сущность экономических правоотноше
ний по сравнению с тем, как если бы эти права оставались в сфере обычных договорных отношений. Это сделало возможным развитие технологий организованной торговли, депозитарного учета и в целом позволило сформировать современную модель финансового рынка, когда передача ценностей как на рынке долга, так и на рынке капитала стала доступной, легкой и технологичной, появилась возможность формировать рыночную стоимость таких ценностей.
Похожую трансформацию прошли и деньги. Трансформация способа фиксации (формы удостоверения) привела к замене материального носителя в форме банкнот либо монет записями по банковским счетам в системе безналичных расчетов, причем задолго до появления электронных систем расчетов, поскольку принципиальное значение имеет именно замена материального носителя с определенными реквизитами, например, монет определенного исторического периода с содержанием драгоценного металла — записью по банковскому счету в банковских книгах (журналах учета). Что касается трансформации природы, то деньги, давно имеющие так называемую фиатную природу, уже не удостоверяют обязательство публичного субъекта — государства в лице его эмиссионного центра выдать эквивалент денежных единиц в виде золота либо иного имущества. Признание государством денег в качестве законного платежного средства, обязательного к приему контрагентами, обеспечивает их ценность как объекта гражданских прав в правоотношениях между экономическими субъектами в количестве установленных денежных единиц. В документе Банка России «Цифровой рубль: доклад для общественных консультаций, октябрь 2020» подчеркивается существо фиатной природы денежных средств: «В XX веке прекращает действовать система обмена денег на золото — иными словами, товарные деньги (и деньги, обеспеченные товарами) перестают существовать. С начала 1970‑х гг. мы живем в мире фиатных денег, основным источником которых является банковский кредит. Сегодня все деньги фиатные — в том смысле, что государство не только эмитирует их самостоятельно, но и поддерживает доверие к банкам, которые также их создают, и к денежно-кредитной системе в целом». Примечательно, что появление цифрового рубля не привело к созданию нового объекта, потому что цифровой рубль — эта одна из форм денег, сущность которых быть законным платежным средством не меняется в зависимости от способа фиксации прав на них. Видимо, именно поэтому цифровой рубль признается в законодательстве как форма безналичных денежных средств и безналичных расчетов.
Признание достаточным для появления нового объекта права только изменения способа фиксации (формы удостоверения) возникновения, прекращения или перехода прав привело бы к нарушению принципа Оккама и умножению имеющих одинаковое экономическое содержание объектов права, искусственно создавая конкуренцию между рынком классических инструментов и рынком цифровых финансовых активов. Похоже, что именно это и произошло с попыткой имплементировать достижения в сфере финансовых технологий в сферу гражданского права. В гражданском законодательстве цифровые права определены как названные в таком качестве в законе обязательственные и иные права, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам. Осуществление, распоряжение, в том числе передача, залог, обременение цифрового права другими способами или ограничение распоряжения цифровым правом возможны только в информационной системе без обращения к третьему лицу. Переход цифрового права на основании сделки не требует согласия лица, обязанного по такому цифровому праву.
В этом определении помимо формы удостоверения (способа фиксации) прав указан еще один ключевой признак — определение содержания цифрового права правилами информационной системы. Для цифровых прав содержание права должно создаваться на основании правил информационной системы, и действия в информационной системе должны приводить к возникновению нового объекта. Но оператор информационной системы оказывает только услуги обеспечения доступа к пользованию информационной системой. Содержание цифрового права не может определяться оператором информационной системы, так как к обязательству между двумя участниками, упакованному в цифровое право, он не имеет никакого отношения. Для ценных бумаг законодательством определены не только их виды, но и содержание удостоверенных ими прав. Облигация остается облигацией с точки зрения содержания и условий осуществления прав, ею удостоверенных, вне зависимости от того, осуществлена ли правовая фиксация удостоверенных ею прав документом или записью по счету депо (лицевому счету), либо каким‑то иным способом. Депозитарий или регистратор не определяют содержание права, его объем задан в соответствии с законом условиями обязательственного правоотношения между должником по ценной бумаге, в том числе эмитентом эмиссионных ценных бумаг, и владельцем.
Парадокс в том, что именно оператор информационной системы для развития своего бизнеса должен разрабатывать продуктовый ряд и предлагать участникам рынка инструменты, наполняя их содержанием, причем в «прокрустовом ложе» имеющихся в законодательстве определений. Существующие цифровые финансовые активы по удостоверяемым ими правам либо воспринимаются как эмиссионные ценные бумаги — облигации (ЦФА на денежное требование), либо законодательно увязаны с эмиссионными ценными бумагами (ЦФА на право требовать передачи эмиссионной ценной бумаги, ЦФА на акции непубличного акционерного общества).
В совокупности это приводит к попыткам замкнуть цифровые финансовые активы в классический контур обокоторый не позволит развиться институту цифровых прав в целом и цифровым финансовым активам в частности. Нельзя считать цифровые права просто новым способом фиксации классических инструментов, так как изначально технология DLT1 для создания информационных систем стала рассматриваться как база модели оборота на децентрализованной основе. А это означает принципиально иной подход к системе регистрации и перехода прав и их учета: по цифровым правам нет обращения к третьему лицу (заявительный порядок передачи актива), в учете в информационных системах нет баланса и двойной записи. Оператор информационной системы отвечает только за правильность работы информационной системы, то есть, в отличие от регистратора или депозитария, не выполняет функцию регистрации прав на актив и не является третьим лицом, к которому обращаются участники сделки за регистрацией прав.
Оператор информационной системы только предоставляет доступ в нее. Информационные системы, в которых размещаются, обращаются, погашаются цифровые права, должны и могут опосредовать горизонтальные связи, когда не требуется обращения к третьему лицу для подтверждения и передачи прав. Такая разница в модели организации и функциях депозитариев (регистраторов) с одной стороны и операторов информационных систем — с другой определяет фундаментальную разницу в определении возможных механизмов достижения их интероперабельности.
Система депозитарного учета ценных бумаг позволяет выпущенную в головном учетном институте ценную бумагу передать на учет в любой другой депозитарий через систему междепозитарных вертикальных отношений, как и в системе безналичных денежных расчетов, через депозитарный баланс и двойную запись, которая обеспечивает соответствие количества размещенных ценных бумаг всем ценным бумагам, учитываемым во всех депозитариях, где учитываются права вне зависимости от места их нахождения. Система сверок и приоритета записей обеспечивает прозрачность учета прав и финальность расчетов. В этом случае интероперабельность зависит не от технологических решений при построении системы депозитарного учета внутри одного депозитария, а от стандартов и форматов взаимодействия между ними. Для плоских, разрозненных, не объединенных в технологическую среду цифровых реестров информации, которыми по сути являются информационные системы ЦФА, способ интероперабельности совсем другой. ЦФА не могут попасть из одного плоского реестра в другой просто так, как это устроено в системе депозитарного учета. Построение чего‑то похожего на междепозитарные вертикальные связи противоречит принципу децентрализованной модели оборота ЦФА — при «зашитой» в базовые нормы гражданского законодательства децентрализованной модели записи в системе должны заявительно вносить сами участники, а не оператор ИС как третье лицо. Это определяет локализацию оборота внутри информационной системы плоского реестра записей, в которой выпущены цифровые права.
Попытка «вынести» оборот за пределы информационной системы через систему номинального держания ЦФА не может рассматриваться как способ организации их обращения в разных ИС и как способ построения системы учета ЦФА, объединяющий разные информационные системы. Конструкция номинального держателя ЦФА не является конструкцией номинального держания ценных бумаг, потому что эта модель не имеет отношения к модели номинального держания ценных бумаг, построенной на вертикальных связях между учетными институтами, и не позволяет вывести ЦФА в периметр классического рынка. ЦФА «оседают» на счетах депо владельцев, по которым не допускается их оборот (передача, погашение, обременение), любая трансакция с ЦФА осуществляется через ИС ЦФА. Но это лучше, чем если представить, что разрешено передавать ЦФА по счетам депо, в том числе разных уровней и типов. Тут уже нарушаются базовые принципы полноты, достоверности и непрерывности депозитарного учета, потому что плоский реестр превращается в учет на основе баланса и двойной записи только за пределами информационной системы, в которой до этого записи в систему вносились по усмотрению самих участников. Поэтому представляется, что интероперабельность разрозненных информационных систем может быть достигнута только путем создания единого пространства на базе единой технологии (единого «реестра» записей) либо создания пространства, в котором интеграция отдельных систем позволяет считать такую интеграцию единой средой для совершения операций и учета ЦФА (объединение разрозненных плоских реестров записей в единый реестр). Горизонтальный способ объединения плоских реестров по модели депозитариев невозможен — тогда должны появиться баланс и другой оператор информационной системы как место хранения, а для этого одна информационная система становится вышестоящим институтом, но, в отличие от депозитариев, она не осуществляет учет прав, поэтому данная модель неприменима. В этой системе не должно быть вертикальных функциональных учетных связей между объединенными информационными системами, только технологические, например, согласование протоколов взаимодействия.
ТЕКУЩАЯ МОДЕЛЬ РЫНКА
По данным Банка России, в настоящее время зарегистрировано 18 операторов информационных систем, из них активными в 2025 г. были 9. НКО АО НРД также является оператором информационной системы и входит в тройку крупнейших операторов на рынке ЦФА. По разным оценкам, доля топ‑3 операторов информационных систем в объеме размещений составляет около 85%, у всех операторов информационных систем зарегистрировано 335 тысяч клиентов. При этом 95% объема выпуска ЦФА составляют классические долговые ЦФА. В продуктовой линейке превалируют сверхкороткие выпуски банковских ЦФА, розничные выпуски эмитентов без рейтинга, клубные сделки. Эти цифры часто приводят участники рынка, когда обсуждается вопрос, что делать дальше. Регуляторный арбитраж при управлении требованиями к инфраструктуре, лицам, выпускающим ЦФА, продуктам создает для ЦФА преимущество по сравнению с классическими инструментами.
Очень похожие на облигации ЦФА, удостоверяющие денежное требование, не регулируются так, как классические облигации, ни с точки зрения требований к лицу, их выпускающему, фактически — эмитенту, ни с точки зрения требований к организации их оборота, если он внутри информационной системы приобретает признаки организованной торговли. Напротив, в налоговой сфере, в сфере банковского регулирования арбитраж не в пользу рынка ЦФА. Но устранение регуляторного арбитража в части требований к регистрации и выпуску цифровых прав приведет к дублированию экономического содержания разной правовой формы.
Рынок фрагментирован, высококонцентрирован и сегментирован. Операторы информационных систем (ОИС) созданы на базе банков и банковских либо биржевых групп. ОИС используют разные технологические решения и никак не взаимодействуют. Отсутствие интероперабельности между информационными системами не только в российском контуре, но и с информационными системами, созданными в соответствии с иностранным правом, их технологической совместимости и возможности взаимного признания записей ИС, которые в соответствии с российским законодательством являются способом передачи и признания прав на цифровые права, делает допуск ИЦП2 к обращению в российской ИС с точки зрения организации полного торгового расчетного цикла нереализуемым, и можно говорить только об альтернативных формах заключения сделок с ИЦП в России, но с исполнением в той иностранной системе, где они учитываются. На рынке с точки зрения игроков сохраняется «классическая ментальность»: восприятие новых объектов ЦФА как элементов классического рынка, что обусловлено привязкой ЦФА только к эмиссионным ценным бумагам и терминами, свойственными рынку классических эмиссионных ценных бумаг («выпуск ценных бумаг», «номинальный держатель»).
Законодательство между утилитарными цифровыми правами (УЦП) и ЦФА не гармонизировано. УЦП в текущей редакции Федерального закона от 02.08.2019 № 259- ФЗ «О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» призваны работать в секторе так называемого реального мира. Через ИС ЦФА невозможно организовать оборот неэмиссионных ценных бумаг. Например, невозможно организовать оборот закладных как ЦФА ввиду того, что закладная — неэмиссионная ценная бумага и в ней предусмотрено денежное требование, а не передача вещи (закладные не могут обращаться как УЦП, так как предусматривают денежное требование, а в сфере ипотеки УЦП не могут предусматривать права, требующие госрегистрации или государственной регистрации сделок). Для организации оборота в форме ЦФА стандартизированных ипотечных кредитов, обеспеченных ипотекой, требуется изменение законодательства.
Установлены ограничения для ОИС по выпуску УЦП.
Обращение одновременно ЦФА и гибридных цифровых прав (включающих одновременно ЦФА и УЦП) допускается на инвестиционной платформе, но не в ИС. Ограничение не позволяет ОИС предложить сервис для участников операций со складскими / двойными складскими свидетельствами как неэмиссионными ценными бумагами. Отсутствие такой гармонизации видится по меньшей мере нелогичным и уж точно не способствующим развитию рынка цифровых прав. По сути, все цифровые права, и утилитарные цифровые права, и цифровые финансовые активы относятся к так называемым non native token и предполагают на этапе исполнения смарт-контракта (погашения цифрового права) выход в «реальный мир». И утилитарные цифровые права, и цифровые финансовые активы опосредуют оборот существующих объектов права и могут быть в этом контексте разделены на две группы.
Первая группа. Цифровые права, предусматривающие в результате погашения исполнение удостоверенного ими обязательства, например, ЦФА, предусматривающие денежное требование, а также УЦП (предусматривающие получение товара). В этой конструкции договорные отношения трансформированы в правоотношения, возникающие из цифровых прав. Запись о праве требования в информационной системе — способ легитимации прав, погашение цифрового права становится способом исполнения удостоверенного им обязательства. Применительно к практической реализации складские свидетельства как ценные бумаги без указания в законодательстве на отдельный вид утилитарных цифровых прав с таким названием не могут быть напрямую «упакованы» в цифровые права, но договоры на товарном рынке, в том числе предусматривающие передачу товара на основе товаро распорядительных документов, укладываются в эту конструкцию.
Вторая группа. Цифровые права, в результате погашения которых обладателю права передается объект права, который, в свою очередь, содержит иные правоотношения. Один из видов такого рода цифровых прав — ЦФА, предусматривающий право требовать передачи эмиссионных ценных бумаг. Неэмиссионные ценные бумаги (складские свидетельства, закладные) не предусмотрены в этой конструкции, что служит серьезным сдерживающим фактором для развития рынка цифровых прав в этом направлении.
ЧТО ДЕЛАТЬ?
На рынке цифровых прав в России назрели не только точечные законодательные изменения, которые касаются регуляторного арбитража между цифровыми правами и классическим рынком, но и переосмысление допустимых моделей организации рынка, а также тех инструментов, которые, во‑первых, «пригодны» для соответствующих моделей, а во‑вторых, нужны частным инвесторам и при этом способны решать важные государственные задачи. Что касается модели организации рынка цифровых прав, то прежде надо ответить на вопрос, готовы ли рынок и игроки к конкуренции с классическим рынком, и если да, возможно, стоит строить организационную модель этого рынка с учетом необходимости решения вопросов формирования интероперабельной среды, в противном случае на уровне учета ЦФА рынок останется фрагментированным, если даже формирование торговой части обеспечит цифровая биржа и в модель расчетов будет встроен клиринг. В перспективе определения продуктового ряда еще предстоит большая работа, и видится, что без системного изменения законодательства не обойтись. Вот лишь некоторые возможные направления работы в случае заинтересованности участников. Предлагается смотреть на рынок ЦФА не как на рынок заемщиков, а как на рынок кредиторов. Одним из перспективных направлений развития представляется возможность обращения в форме ЦФА непосредственно ипотечных стандартизированных кредитов с последующей возможностью включения их в ипотечное покрытие ипотечных облигаций при их секьюритизации. Ипотечные стандартизированные кредиты (не упакованные в закладные) требуют организации взаимодействия с ЕГРН в части регистрации ипотеки. Проблема закладной, сконструированной в виде ценной бумаги, создает конфликт двух способов определения принадлежности прав — легитимации владельца закладной как ценной бумаги и легитимации залогодержателя по ипотеке в ЕГРН. Ценная бумага, удостоверяющая личное обязательство — кредит, самодостаточна для легитимации прав кредитора по кредиту, но не достаточна для легитимации залогодержателя по ипотеке. Ипотека как вещное право недостаточно раскрыта в законодательстве и продолжает оставаться акцессорной, то есть зависимой от кредитного обязательства, при этом до внесения в ЕГРН она не может возникнуть / перейти к другому лицу. Записи о личном обязательстве в ЕГРН (о кредите) для признания ипотеки недействительной не имеют значения. Для цифровых финансовых активов может возникнуть такой же конфликт, если рассматривать запись в ИС о ЦФА, обеспеченном ипотекой, как способ легитимации обладателя денежного требования, обеспеченного ипотекой. То есть нельзя просто предусмотреть в законодательстве правило, аналогичное правилу о ценных бумагах, о том, что с переходом прав на цифровые финансовые активы, удостоверяющие обязательства, исполнение которых обеспечено, к новому обладателю (приобретателю) переходят все права, вытекающие из такого обеспечения, и о том, что передача прав, возникших из предоставленного обеспечения, без передачи прав на цифровые финансовые активы является недействительной. Для ЦФА такой конфликт может быть устранен путем установления приоритета записи об ипотеке (то есть реализации в законодательстве правил об ипотеке с ослабленной акцессорностью) в профильном законодательстве. Поэтому в законодательстве об ипотеке нужно прямо предусмотреть взаимодействие между оператором информационной системы и регистраторами прав в ЕГРН.
Возникновение и/или передача прав по обязательству, удостоверенному ЦФА и обеспеченному ипотекой, должно осуществляться при условии и с момента получения ОИС данных о внесении регистрационной записи об ипотеке в ЕГРН (внесения изменений в запись об ипотеке в ЕГРН). Совершение записей в информационной систеизменений в запись об ипотеке) в отношении цифрового финансового актива, обеспеченного ипотекой, не должно допускаться. Необходимо в явном виде указать, что ипотека возникает в силу закона. Крайне важно определить взаимодействие ОИС и ЕГРН, предусмотрев, что ОИС передает данные о ЦФА, удостоверяющем денежное обязательство, обеспеченное ипотекой, и данные о личном обязательстве должны вноситься в ЕГРН на основании сведений ОИС. Необходимо определить способ и объем передачи данных от ОИС о конкретном ЦФА на кошельке кредитора — ипотечного залогодержателя, установив взаимодействие информационных систем с государственными информационными системами, в том числе с ЕГРН.
Можно предложить рассмотреть возможность предоставления права определения такого порядка Банку России по согласованию с Правительством РФ (либо с Минцифры и Росреестром). Цифровой финансовый актив, размещенный в информационной системе и удостоверяющий обязательство, обеспеченное ипотекой, должен включать возможность установления сведений как об условиях обязательства, удостоверенного цифровым финансовым активом, так и об ипотеке, обеспечивающей такое обязательство в объеме, предусмотренном для внесения записи об ипотеке, возникающей в силу закона. Для организации кредитного рынка целесообразно рассмотреть «организационные» смарт-контракты (например, одобрение заемщиков) и смарт-контракты на исполнение обязательств заемщика по денежным требованиям, удостоверенным ЦФА. Конечно, при этом необходимо принимать во внимание необходимость устранения регуляторного арбитража с классическими банковскими продуктами.
Концепция «Выдача в любой точке». ИС ЦФА и принципы их оборота можно применять к неэмиссионным ценным бумагам, пропуская через ИС только передачу. (На входе в ИС ценная бумага в виде документа (бумажного или электронного) либо ранее иммобилизованная в депозитарном учете неэмиссионная бумага снимается с депозитарного учета и в бумажном (или электронном) виде поступает в ИС, на входе токенизируется и передается в виде токена, на выходе из ИС выдается в бумажном виде или в виде электронного документа со всеми атрибутами ценной бумаги, включая признание цепочек передач прав в контуре ИС.) На депозитарный учет, если в этом есть потребность, их можно ставить до передачи и после передачи в зависимости от потребности участников. Но этого не требуется. Оборот через ИС неэмиссионных бумаг позволит без системы депозитарных связей передавать и получать бумагу в любой точке («история» неэмиссионной ценной бумаги обеспечивается путем хранения документарной/электронной ценной бумаги ОИС). Неэмиссионные ценные бумаги могут передаваться через ИС ЦФА, а в случае нахождения на депозитарном учете3 — сниматься с депозитарного учета и передаваться в ИС ЦФА, выдаваться получателю в виде бумажного или электронного документа со всеми формальными реквизитами, установленными для ценной бумаги и с признанием цепочек передач в ИС. Для этого можно предложить включить неэмиссионные ценные бумаги в понятие цифровых финансовых активов, а также разрешить в ИС ЦФА размещать не только гибриды, но и непосредственно УЦП. С точки зрения ответственности операторов она должна быть ограничена передачей в материальный мир правообладателю или иному лицу, включая регистраторов прав подтверждения либо на выходе — документа, удостоверяющего права. Целесообразно предусмотреть в законодательстве, что записи в информационной системе о цифровых финансовых активах, предусматривающих право требовать передачи как эмиссионных, так и неэмиссионных ценных бумаг, а также записи об утилитарных цифровых правах являются подтверждением передачи прав на удостоверенные цифровыми финансовыми активами, утилитарными цифровыми правами неэмиссионные ценные бумаги. Требования о передаче прав в порядке уступки требования, индоссамента признаются соблюденными. Неэмиссионные ценные бумаги, товарораспорядительные документы могут быть выданы владельцу соответствующего цифрового права в форме электронного документа и/или документа на бумажном носителе, соответствующего требованиям, предусмотренным законодательством для такого документа или неэмиссионной ценной бумаги, с указанием на их выдачу оператором информационной системы. Использовать конструкцию цифровых прав для токенизации договорных отношений. Остальные уже типизированные в законодательстве цифровые права предлагается рассматривать как цифровые обязательственные требования на основе смарт-контрактов (это могут быть требования, возникшие из договоров или по иным основаниям, предусмотренным гражданским законодательством, в том числе индивидуальные договоры). Эти инструменты применимы в текущей модели (благотворительность, контракты на предметы искусства). В этом случае депозитарный учет также не требуется.
ВЫВОДЫ
При выборе вектора развития рынка цифровых прав целесообразно учесть имеющийся опыт, не пытаться просто копировать классический рынок, а сделать инфраструктуру, построенную на принципах, учитывающих принципы оборота цифровых прав при, возможно, сохранении базовых ролей участников и инфраструктуры, характерных для классического рынка (без попыток заве‑сти цифровые права в модель депозитарного учета), для выпуска и обращения абсолютно новых продуктов, которые возможно сконфигурировать только на базе цифровых прав. Только так мы сможем построить новый самостоятельный и востребованный рынок с огромным заделом на будущее.